Кто такие мойры. Мойры: вечные прядильщицы судеб. Смотреть что такое "Мойры" в других словарях

Судьба до сих пор имеет большое значение для мировосприятия человека. Даже в нашем технологичном и основанном на научных достижениях мире человеку приходится констатировать, что далеко не всё можно спрогнозировать и организовать. Остаётся тот самый элемент судьбы, который может перевернуть всю жизнь человека и направить её по неожиданному руслу. Что говорить о человеке прошлого, не имевшего столь богатого прикладного инструментария, как современная медицина, наука, сфера услуг и так далее. Судьба для человека древности имела неоспоримый божественный характер и сверхъестественное происхождение. Так что вполне закономерно, что в различных культурах существовали богини судьбы, персонифицированные воплощения необъяснимого фатума.

«Три девицы под окном…»

Классическим вариантом для индоевропейской мифологии и языческой религии является вариант с тремя богинями судьбы. Греческие богини судьбы задали тот культурный стандарт, который впоследствии неоднократно повторялся в религиозных системах других народов и дошёл до наших дней. Мойры, богини судьбы, были едва ли не самыми неоднозначными персонажами в древнегреческой системе олимпийских божеств. Различные античные авторы (а представления о древнегреческом язычестве и религиозной картине мира до нас дошли в основном через художественные и философские тексты) так и не смогли прийти к единому мнению относительно характера мойр. Согласно одним трактовкам, эти богини были самостоятельным воплощением божественного предопределения и в таком качестве не подчинялись другим божествам. Более того, боги также были послушны судьбе и даже сам верховный бог-громовержец Зевс не мог ничего приказывать мойрам.

По другой версии, богини судьбы в греческой мифологии всё-таки подчинялись богам и меняли судьбы людей в зависимости от приказов того же Зевса. В этом случае три мойры – Клото, Лахесис, Атропос, – являлись дочерями Зевса и Фемиды, богини правосудия. Таким образом получило выражение веру в судьбу как выражение высшей справедливости, которая воздаёт всем по заслугам. В первом варианте мойры - это могущественные, нейтральные и беспристрастные богини, во-втором их роль низводилась до своего рода технического персонала, осуществляющего заданные свыше изменения судьбы того или иного человека.

Мойры особенно почитались повседневным религиозным сознанием древних греков именно потому, что эллины верили, что эти богини ткут нить судьбы каждого отдельного человека. Клото пряла нить, то есть отвечала за рождение человека; Лахесис отмеряла эту нить, обеспечивая течение жизни; Атропос острыми ножницами обрезала нить, прекращая человеческую жизнь.

От Греции до Скандинавии

Римляне, захватив Элладу и переняв более развитую и утончённую древнегреческую культуру, перенесли на свою цивилизационную почву и религиозный контент. Как известно, олимпийская языческая религиозная система была воспринята в Древнем Риме фактически без изменений. Была осуществлена лишь формальная замена имён божеств и некоторые декоративные внешние преобразования. Переехали из Греции в Рим и богини-мойры, лишь поменяв на новом месте жительства свои имена, превратившись из мойр в парки. Богини-парки стали именовать Нона (богиня, прядущая нить человеческой жизни), Децима (богиня, наматывающая нить) и Морта (перерезающая нить и определяющая момент смерти человека богиня).

Более того, три богини судьбы пережили античную цивилизацию, закат Эллады и падение Римской империи. Можно их встретить и в Средние века, в религиозной мифологии скандинавских и германских этнических групп. Согласно скандинавским эпосам, у корней мирового древа Иггдрасиль, являющегося стержнем мироздания, живут три женщины-норны, олицетворяющие собой три фазы времени и способные определять судьбу не только отдельных людей или богов, но и всего мира.

Волшебница Урд олицетворяет собой прошлое и предстаёт в образе дряхлой старухи. Волшебница Верданди представляет воплощение настоящего времени, момента, в который всё происходит и обретает смысл – это женщина средних лет. Волшебница Скульд - это будущее, поэтому естественно, что она выглядит как юная девушка. Норны в германо-скандинавской мифологии не стремятся вылезти на первый план: однако если боги, включая Одина, хотят узнать будущее или получить важный совет, они отправляются именно к этим волшебницам.

Три богини или одна: судьба всё равно непредсказуема

Божественное воплощение судьбы может быть не только в троичном, но и в единичном виде. Так, помимо перенятых у греков трёх парк в Древнем Риме почиталась ещё одна богиня, на которой лежала функция определения будущего. Фортуна, богиня судьбы у римлян, была настолько популярна у писателей и философов, что её имя стало нарицательным и сохранило своё значение на протяжении более двух тысяч лет. Правда, в отличие от парк, которые более или менее сохранили свой беспристрастный характер, Фортуна воспринималась в первую очередь как богиня удачи. Это означало, что эту богиня можно было задобрить обильными жертвоприношениями и восхвалениями, чтобы привлечь удачу на свою сторону. Правда, Фортуна считалась очень капризной и ветреной богиней, быстро и по необъяснимым причинам сменяющей гнев на милость – потому и так недолговечна была житейская удача.

Учёные спорят, какого происхождения был культ Фортуны. По мнению одних специалистов, он имеет древнее индоевропейское происхождение и существовал на территории Италии ещё до возникновения Рима как сельскохозяйственный религиозный праздник. Другие историки указывают, что в Древней Греции также была богиня удачи Тюхе со схожими функциями и характером. Тюхе появилась в греческой мифологии очень поздно, только в III веке, и с самого начала была не столько самостоятельной богиней, сколько божественным олицетворением счастливой случайности, не поддающейся никакой, в том числе и религиозной, логике. Существует вероятность того, что культ Тюхе был с остальными культурными элементами заимствован римлянами и оформился в виде поклонения Фортуне.

Существовали женские божества судьбы и в других, как более ранних, так и более поздних по сравнению с античностью цивилизационных эпохах. Например, в древнеегипетском пантеоне присутствовала богиня Хемсут, которая покровительствовала каждому человеку и вела его по жизни в соответствии с той судьбой, которая была ему уготована. Хемсут воспринималась как мудрая и добрая богиня, стремившаяся защитить человека от невзгод – своего рода «гений» у древних римлян и «ангел-хранитель» в христианском мировоззрении. Богиня судьбы была и у семитских народов, в том числе и у арабов до возникновения у них ислама – её имя Манат и она считалась дочерью верховного бога.

Александр Бабицкий

... жилицы области мрачного моря, где теплые волны ночные
Полным ключом пробиваются в гроте из дивного камня.
К области смертных слетаете вы, над землей беспредельной
Мчитесь к кровавому роду людскому со тщетной надеждой,
В тонких багряных своих плащаницах выходите в по
Смертных судеб - а там колесницу свою всеземную
Гонит тщеславие вечно, и мчится она постоянно
Мимо меты, что поставил уклад, упованье, тревога,

Издревле данный закон или власть беспредельно благая
Мойра одна эту жизнь наблюдает - из высших блаженных,
Снежный Олимп населяющих, - боле никто, кроме ока
Зевса, что всесовершенно, - и всё, что у нас происходит,
Ведает Мойра и всепостигающий разум Зевеса.
Дщери благого отца - о Лахесис, Клото и Атропа!
Неотвратимые, неумолимые, вы, о ночные,
О вседарящие, о избавители смертных в несчастьях...

(Орфей)

Мойры (мойра, букв. "доля", "часть", отсюда "участь", которую получает каждый при рождении) · богини человеческой судьбы.

Первоначально в сознании людей судьба находила воплощение в каком-либо материальном предмете, камне, животном - фетише , носителе жизненных сил. Так, мойра Мелеагра заключена в оставшейся от жертвенного костра головне, спрятанной матерью героя . Желая погубить сына, мать вынула головню и бросила ее в огонь, где та сгорела, вызвав его мучительную смерть. Впоследствии, когда возобладали анимистические представления, магическая сила судьбы, заключенная в фетише , стала представляться самостоятельным божеством, которое наделяет той или иной участью человека, изрекает ему свою волю, определяет его дальнейшую жизнь, ведет его от рождения до смерти, - и нашла воплощение в образах мойр.

Мойры понимаются теперь как рок ("то, что изречено") и судьба ("то, что суждено"), хотя для этих понятий в греческом языке вырабатываются специальные термины. Мойры - это темная невидимая сила, она не имеет отчетливого антропоморфного облика, изображение мойр в античном искусстве редко. С развитием олимпийской мифологии устойчивыми стали представления об одной, двух или, что наиболее распространено, о трех мойрах. Архаические мойры считались дочерями Никты , также породившей смерть , сон , Немесиду , Эриду и гесперид .

С распространением ткачества у многих народов (хеттов, греков, римлян) мойры получают облик прядильщиц. Так впервые в греческой литературе их называет Гомер . Они мыслились в виде суровых старух, прядущих нити судьбы: Клото с веретеном в руке, Лахесис с меркой или весами, Атропос с книгой жизни и ножницами. Разрыв нити - смерть. Философ Платон, преобразуя народные верования, рисует мойр силами высшего небесного правопорядка, женщинами в белых одеяниях, с венками на головах, вершащими под музыку небесных сфер настоящее, прошлое и будущее. Он называет их дочерями богини Ананке ("необходимости"), вращающей мировое веретено.

С течением времени богини приобретают личные имена, это три божественные сестры - беспощадные властительницы судьбы, не принимающие апелляций от людей и неподвластные богам:

Лахесис , "дающая жребий", отвечает за прошлое, она назначает жребий еще до рождения человека и следит за его исполнением. Лахесис как бы разматывает и пропускает сквозь жизненные невзгоды, превратности судьбы, через всю жизнь смертного человека ту нить, которую для каждой судьбы прядет Клото. Нарушить жребий невозможно, исполнить его помогают все боги.

Ее сестра Клото , "пряха", мойра настоящего, прядет нить, на которую нанизаны события настоящего времени в человеческой жизни.

Атропос же - мойра будущего, "неотвратимая" - неотвратимо приближает будущее человека и перерезает ножницами нить человеческой жизни, тем самым обрывая ее.

Отношения между мойрами и олимпийскими богами довольно сложные. Как результат архаики было то, что боги, несмотря на их могущество, также подчинялись мойрам и не знали ими предназначенного, над ними также властвовала не знающая жалости судьба. Так, Зевс , желая узнать веления судьбы, взвешивает жребий человеческих жизней на золотых весах.

Однако существует вариант мифа, согласно которому олимпийский Зевс и был отцом мойр, рожденных

Мифы и Легенды * Мойры

Мойры

Мойры (Paul Thumann (1834-1908)

Мо́йры (др.-греч. Μοῖραι от μοῖρα, «участь, доля», у Н. И. Гнедича — «Участь») — греческие богини судьбы. Упомянуты в «Илиаде» (XIX 127) и «Одиссее» (XVII 327; XXIV 29).

Три мойры

Мойры — дочери и Фемиды (по версии Платона — дочери Ананке, есть также версия, что они дочери Кроноса). Первоначально считалось, что своя Мойра есть у всех людей. С развитием олимпийской религии число Мойр было сведено к трём:

* Клото́ (греч. Κλωθώ , «Пряха»,) — прядущая (нить жизни). Клото вернула жизнь Пелопу, предрекла Афине девственность.

* Ла́хесис (греч. Λάχεσις , «Судьба») — определяющая судьбу жизни (длину нити). Лахесис наблюдала за родами Лето.

* А́тропос или Атропа (греч. Ἄτροπος , «Неотвратимая») — неумолимая, неотвратимая участь (смерть). Перерезающая нить.

Мойры (Jacob Matham (1571-1631)

По Гесиоду, их было три — Клото, Лахесис и Атропос; все они (у Гесиода и орфиков) — дочери Ночи. Первая, в образе прядущей женщины, олицетворяет собой неуклонное и спокойное действие судьбы, вторая — её случайности, третья — неотвратимость её решений. Платон в диалоге «Государство» изображает мойр сидящими на высоких стульях, в белых одеждах, с венками на головах; все они прядут на веретене Ананки (необходимости), сопровождая небесную музыку сфер своим пением; Клото поёт о настоящем, Лахесис — о прошедшем, Атропос — о будущем.

Не случайно в храме Зевса Олимпийского в Афинах над головой статуи Отца богов и людей находилось изображение мойр, что являло перед всеми тот факт, что «предопределение и судьба повинуются одному только Зевсу».

В эллинистическую эпоху с мойрами конкурирует богиня случая и удачи Тихе , которой было характерно неустойчивость и изменчивость жизни.

В римскую эпоху Мойрам соответствовали три богини судьбы - Парки (Parcae): Децима (Лахезис), Нона (Клото), и Морта (Атропос).

Мойры (Иоганн Готфрид Шадов (1764-1850)

Айса — одна из мойр, дочь Ночи, согласно «Гимну Мойрам» Софокла. Согласно варианту чтения, её упоминает Алкман. Упоминается в оракулах Сивиллы.

Представления о мойрах

Раннее религиозное мировоззрение обозначало этим именем верховный закон природы, указывая на богов как на его исполнителей; наряду с древнегреческим выражением Διός αἶσα , «божественное предопределение», часто встречается выражение μοῖρα θέων . Из этого представления возникла вера в богинь-мойр, стоящих особо от других божеств.

Триумф смерти. Три мойры. Фландрский гобелен (около 1510—1520)

Рождение и смерть стоят под особым покровительством мойр; в силу этого верования богини предполагались иногда существующими в двойственном числе (напр. в Дельфах было изображение только двух мойр). Мойрам возносили моленья в дни свадеб. Как богини смерти, мойры называются греч. Μοϊραι κραταιαί (собств. греч. Μοϊρα κραταιή ) или греч. Κλωθες βαρεϊαι . Они определяют момент смерти человека и заботятся, чтобы последний не прожил дольше положенного ему срока. Как дочери Ночи, мойры — сёстры и союзницы Эриний, которые считались не только силами мрака, но и неумолимыми духами мести и кары и отсюда — смерти.

Три мойры (Парки) (Марко Биджо. Ок. 1525)

Далее, мойры — богини закономерности и порядка в мире внешних и душевных явлений. В силу такого символического значения они считаются уже дочерями не Ночи, а Фемиды, сёстрами Гор. Зевс, отец их, верховный устроитель порядка, покоящегося на его законах (греч. θέμιστες ), называется поэтому Мойрагетом (греч. Μοιραγέτης ) — эпитет, который носил и Аполлон, как провозвестник распоряжений Зевса.

Храм Мойр был в Коринфе. У римлян Мойрам соответствовали Парки.

В литературе и искусстве

...Издревле данный закон или власть беспредельно благая
Мойра одна эту жизнь наблюдает - из высших блаженных,
Снежный Олимп населяющих, - боле никто, кроме ока
Зевса, что всесовершенно, - и всё, что у нас происходит,
Ведает Мойра и всепостигающий разум Зевеса.
Дщери благого отца - о Лахесис, Клото и Атропа!
Неотвратимые, неумолимые, вы, о ночные,
О вседарящие, о избавители смертных в несчастьях...

(Орфей)

Им посвящен LIX орфический гимн. Ахей Эретрийский был автором трагедии «Мойры».

В искусстве мойры изображались по-разному. На греческой вазе Франсуа в изображении шествия богов на брак Пелея и Фетиды мойры помещены возле колесницы Гермеса и Майи, в числе 4, по наружности ничем не отличаются от Муз, Гор и Харит. Остальные художественные изображения относятся к римской императорской эпохе, когда были созданы и распространены атрибуты мойр — прялка, свиток, весы. Изображались Мойры обыкновенно молодыми, но иногда выводились и в образе старух.

Мойры за работой

Гёте в «Фаусте» ошибочно наделил Атропос функциями Клото, и наоборот.

Герой книг Рафаэля Сабатини пиратский капитан Блад с иронией назвал свои корабли Клото, Лахезис и Атропос в знак того, что они будут вершителями судеб встретившихся на их пути мореходов.

В поэме Аллена Гинзберга «Вопль» мойры представлены в виде трёх ведьм.

В кинематографе

Мойры присутствуют в фильме 1981 года Битва Титанов и его ремейке 2010 года, где их называют Стигийскими ведьмами. С их помощью Персей выясняет как можно победить Кракена.

В 17 серии ("My Heart Will Go On") 6 сезона популярного телесериала Сверхъестественное появляется старшая из мойр, Атропос. Пытаясь восстановить природный баланс, который был нарушен из-за спасения легендарного "Титаника", она начинает уничтожать всех потомков выживших на судне людей.

В мультфильме "Геркулес" производства Уолт Дисней, мойры предсказывают Аиду, богу царства мёртвых, его судьбу в начале мультфильма.

Три Мойры (Hufeland (1797)

Эти строгие прядильщицы пережили стародавний мир и, не изменившись, под теми же именами, живут и теперь в представлениях греческого народа. И то, чего не договорили о них стародавние писатели, мы находим в живых пересказах селян нынешней Греции. Современные греки рассказывают, что мойры—старые, морщинистые женщины, всегда одетые в черное,— находятся на вершине Олимпа или прячутся в темных пещерах. На третью ночь после рождения ребенка мойры приходят в дом, становятся над колыбелью и пророчат судьбу, которая будет управлять жизнью нового человека. Иногда, чтобы дать знать о своем посещении, они оставляют на его лбу какой-нибудь знак. Мойрам приносят жертвы: возле ребенка ставят вино, кладут три куска хлеба, печенье и деньги. Если Мойры заберут все это — значит, ребенок будет счастлив. Однажды мать проснулась в тот момент, когда в комнату вошли Мойры, и услышала, как они щедро нагадали ее дочери. Первая дала ей ангельскую красоту, вторая сказала, что, когда девушка будет смеяться, с ее щечек будут спадать две пахучие розы, а третья сказала, что когда она заплачет, у нее с глаз будут сыпаться жемчужины. Но Мойр нельзя было ни подсматривать, ни подслушивать, потому что эти божества любят приходить и уходить тайком. Лучше всего положить ребенка в пустой комнате и только двери оставить открытыми: ведь Мойры периодически меняют свой вид и появляются, например, в подобии черного кота. Девушки посылают нянек, чтобы в гроте Мойр они оставили от них печенье и мед; богини, умилостивленные подарком, сделают так, чтобы девушка быстро вышла замуж и была счастлива в супружеской жизни.

Такая вера в вечных Мойр существует и в современной Греции.

Закон жизни

Нельзя не признать, что в природе множество законов, управляющих всеми подряд процессами. Многие видят такие законы и в человеческой жизни. Греки их обозначали словом «мойра», что означало «доля», «участь». Сначала считалось, что этому закону подчиняются все - и боги, и люди. Была в мире неотвратимая сила, противиться которой было просто невозможно. Долгое время у этой силы не было никакого особенного облика или символа. Могли иногда случаться некие предметы, в которых заключалась жизненная сила человека, но постепенно жить в мире абстрактных идей грекам стало скучно, и появилось представление о неких мойрах, божествах судьбы, определяющих длину человеческой жизни и ее перипетии.

Изначально их считали порождением Никты, богини ночи, и точно сосчитать не могли. Но пришли Олимпийские боги и навели порядок в народных верованиях. Мойры стали тремя женщинами, прядильщицами нитей. В отличие от каких-нибудь хорошеньких легкомысленных нимф, мойры имели облик малосимпатичных старушек с суровым нравом.

Старушки судьбы

Первая из них, Лахесис, занималась тем, что определяла, как будет жить человек после рождения, и следила, что бы он не отвлекался от своего жребия.

Вторая сестра, Клото, отвечала за настоящее. Пряла себе нить, нанизывая на нее, как бусины, события дня сегодняшнего, пока третья сестра, Атропос, не обрезала своими ножницами эту ниточку человеческой жизни, обрывая череду смертных дней, и обрекая душу человека на спуск в царство Аида.

Платон был к мойрам немного поласковее и описывал их уже как достойных женщин с венками на головах, сидящих на высоких стульях, всех таких в белом. Все они, по его мнению, прядут на веретене необходимости, подпевая небесной музыке сфер, каждая о чем-то своем. С течением времени Зевсу надоело подчиняться каким-то старушкам и он потихоньку стал отвоевывать право на самостоятельное распоряжение сначала своей судьбой, а потом уже заграбастал себе и право зваться вершителем человеческих судеб. Для гарантии он объявил мойр своими дочками. Местами даже сокращая их количество до двух, как в Дельфах. Кончилось все тем, что мойры стали приобретать амплуа комических старух, а Аполлон так вообще по слухам споил их, что бы спасти своего друга Адмета, и в пьяном виде заставил мойр дать обещание принять вместо смерти Адмета чью-нибудь чужую жизнь.

Ну а к закату классической Греции все чаще на арену вместо Мойр стала выходить Тихе, богиня случайности. Но тут есть нюанс, ее греки придумали уже сознательно, зафилософствовавшись до того, что решили, что никаких законов жизни нет, а миром правит случай.

Справедливость с плеткой

Вначале (относительно Олимпийской мифологии) в Греции царил матриархат, особенно в божественной части ее жизни. В те времена, которые бы очень понравились современным эмансипированным дамам, богиня могла позволить себе преследовать мужчину, загоняя его подобно дичи, догнать и использовать по любому интересующему ее назначению. Все течет, все меняется, по Греции прокатилась волна модернизации и борцы за права мужчин одержали верх. Теперь начали бегать женщины, а мужчины с превеликим удовольствием стали их догонять.

Лебединые песни Зевса

Так вышло и с Немесидой. Сразу оговорюсь, что версий у этого мифа много, и правду сейчас установить практически невозможно. Сойдемся на том, что главными действующими лицами мифа были Леда, Немесида и Зевс. Причем существует большая вероятность, что Леда и Немесида вообще одно и то же лицо. Зевс воспылал страстью к Немесиде, деве задумчивой и прекрасной, с обостренным от природы чувством справедливости. С настойчивостью настоящего мужчины, он преследовал ее на земле, в воде и на небе, а та убегала от него, меняя обличья. В какой-то момент Немесида превратилась в гусыню, и Зевс быстренько обернулся лебедем, настиг ее и, как это принято говорить в отношении пернатых, потоптал. От их соития Немесида снесла яйцо, довольный Зевс украсил небо парочкой созвездий. Правда он придерживался версии, что обманул Немесиду, обратившись преследуемым орлом лебедем, и добрая девушка пригрела его на своей груди, защитив от опасности. Так что на небе появились Орел и Лебедь. Из яйца потом появилось потомство, о составе которого мифы говорят разное, но все сходятся, что главным плодом этого пернатого союза стала Елена Прекрасная.

Немесида после этих событий взяла на себя обязанности богини справедливости, оставила себе крылья и стала следить за порядком, сурово и неотвратимо преследуя нарушителей моральных и общественных норм поведения, а так же тех, кто имел неосторожность проявлять свое счастье так, что это можно было истолковать, как неуважение к богам. Греки ответили поговоркой «завистливы боги» и старались соблюдать правила игры, делая вид, что счастья у них не так уж много, даже если срывали куш.

Немесида в виде своих символов избрала весы - символ равновесия и меч - символ грядущего наказания провинившемся. Меньше растиражирован другой, гораздо более пикантный взору современного зрителя облик богини справедливости - с согнутой в локте рукой, уздечкой в одной руке и плеткой в другой. Причем согнутый локоть - символ меры длины, принятой в Греции, мол получишь, сколько заслужил. Уздечка - призыв владеть собой и сдерживать порывы, а плетка, как и меч - символ неотвратимого воздаяния. Думаю, подобное изваяние Немесиды было бы очень востребовано в среде прогрессивных юристов.

Неукротимые мстители

Эриннии - силы мести. Сколько их точно - неизвестно, сначала считалось, что около тридцати тысяч. Как и в случае с мойрами, постепенно из безликих сил они обросли телами и даже именами. По мере персонализации число их резко сократилось, остановившись на трех. Остались Тисифона, мстительница за убийства, Алекто, не умеющая прощать и Мегера, завистница. Родились они из крови Урана, когда того оскопил Кронос, и с момента рождения яростно преследовали убийц, особенно специализируясь на родителеубийцах. Больше всего с ними не повезло Оресту. Когда его жадная до власти матушка убила его отца, эриннии стали взывать к мести, преследуя Ореста и грозя безумием (в более поздней версии мифа этим занимался Аполлон), пока он не отомстил за отца, убив собственную мать. Тут эриннии стали преследовать Ореста, как виновника смерти матери. Причем избавиться от них было невозможно, до тех пор пока Орест не довел дело до суда в Афинах. Тогда часть из эринний признала главенство патриархата, оставила Ореста в покое и поселилась на склонах Акрополя, став «Евменидами», милостивыми. Насколько известно, эриннии в качестве наказания доводили свою жертву до умопомрачения, что чаще всего заканчивалось самоубийством.

Поющее веретено мира

Ананке со своим веретеном - богиня неизбежности, сидит себе, вращает между колен ось мира. Она прядет не нитки, а нечто непостижимое. Ведь ее веретено состоит из восьми небесных сфер, на каждой из которых сидит себе сирена и поет, создавая гармонию космоса. Это только на досуге они моряков с ума сводят.

Ананке судя по всему недобрая богиня, ни в одной из историй с ней связанных не слышно про то, что она кого-то пожалела или помогла как-то. Хотя, если ты занят вращением космических сфер, отвлекаться на остальное времени нет.

Богини судьбы - три сестры Мойры. Слово «мойра» (μοίρα) в переводе с греческого языка означает «доля», «часть», со значением «участь», которую получает каждый человек при рождении. В древнегреческой мифологии Мойры - это богини судьбы. Первоначально в представлении древних греков судьба воплощалась в каком-либо неодушевленном предмете - фетише, являвшемся носителем жизненных сил. Так, мойра героя Мелеагра - одного из участников знаменитого похода аргонавтов - была заключена его матерью в головне, оставшейся от жертвенного костра: мать, чтобы погубить своего сына, вынула головню и бросила её в огонь, где она сгорела, вызвав, соответственно, мучительную смерть самого Мелеагра. Когда возобладали анимистические представления (вера в одушевленность природы), магическая сила, которая была заключена в фетише, стала представляться самостоятельным божеством, наделяющим той или иной участью человека. Это божество изрекало ему свою волю, а также определяло его дальнейшую жизнь. Мойры понимались теперь уже как рок («то, что изречено») и судьба («то, что суждено»). Они представляли собой тёмную невидимую силу, которая не имела отчётливого антропоморфного облика: именно поэтому изображение мойр в античном искусстве встречается довольно редко. Первоначально считалось, что у каждого человека есть своя судьба. Однако с развитием олимпийской мифологии устойчивыми стали представления об одной, двух, а затем и трёх мойрах. Наиболее распространённый миф - о трёх сёстрах-мойрах. Архаические мойры были дочерьми Никты - богини ночи, породившей также смерть (Танатос), сон (Гипнос), возмездие и отмщение (Немезида), легкокрылую радугу (Эрида) и вечера (Геспериды). Согласно Гомеру, мойрами, прядущими нить человеческой судьбы, были три сестры - Лахесис («дающая жребий» ещё до рождения человека), Клото («прядущая» нить человеческой жизни) и Атропос («неотвратимая», неуклонно приближающая будущее). Представлялись они в образе суровых старух: Лахесис с меркой или весами, Клото с веретеном в руке, Атропос с книгой жизни и ножницами - разрыв нити означал смерть. По Платону, мойры владели силами высшего небесного правопорядка и изображались им женщинами в белых одеяниях, головы которых венчали венки. Они вершили под музыку небесных сфер настоящее, прошлое и будущее. Платон называет их дочерями богини Ананке («необходимости»), которая вращала мировое веретено. Богиня Лахесис отвечала за прошлое. Она назначала жребий ещё до рождения человека, а затем следила за его исполнением. Лахесис как бы разматывала и пропускала сквозь жизненные невзгоды, превратности судьбы и всю жизнь смертного человека ту нить, которую для каждой судьбы пряла, в свою очередь, Клото. При этом невозможно было нарушить жребий, поскольку его исполнению помогали все боги Олимпа. Клото была мойрой настоящего. Она пряла нить судьбы, на которую нанизывались события настоящего времени в жизни человека. Атропос - мойра будущего. Это она перерезала ножницами нить человеческой жизни, обрывая её. Отношения между мойрами и олимпийскими богами были сложными. Так, Зевс, желая узнать веление судьбы, самолично взвешивал жребии человеческих жизней на золотых весах. Однако существует вариант мифа, по которому именно Зевс был отцом мойр, рождённых Фемидой. В этом случае он рассматривался как Мойрагет - «водитель мойр», почитаясь в этом качестве в Дельфах наряду с Аполлоном, который выступал в роли пророка Зевса и защитника установленного им порядка. Как бы то ни было, и в первом, и во втором случае три сестры мойры сопричастны с Зевсом, который именуется Морием. Согласно надписи на жертвеннике в Олимпии, Зевс именуется «вершителем судеб». По словам Павсания, это означает, что верховный бог «знает человеческие дела и всё то, что предопределяли мойры, и всё, в чём они отказали». ...Издревле данный закон или власть беспредельно благая Мойра одна эту жизнь наблюдает - из высших блаженных, Снежный Олимп населяющих, - боле никто, кроме ока Зевса, что всесовершенно, - и всё, что у нас происходит, Ведает Мойра и всепостигающий разум Зевеса. Дщери благого отца - о Лахесис, Клото и Атропа! Неотвратимые, неумолимые, вы, о ночные, О вседарящие, о избавители смертных в несчастьях... (Орфей) Не случайно в храме Зевса Олимпийского в Афинах над головой статуи Отца богов и людей находилось изображение мойр, что являло перед всеми тот факт, что «предопределение и судьба повинуются одному только Зевсу». В эллинистическую эпоху с мойрами конкурирует богиня случая и удачи Тихе, которой было характерно неустойчивость и изменчивость жизни. В римскую эпоху Мойрам соответствовали три богини судьбы - Парки (Parcae): Децима (Лахезис), Нона (Клото), и Морта (Атропос).